Милов почувствовал, что настроение его, на которое только что столь благотворно повлияли свет и душистый воздух, снова испортилось. Выбраться из шахты оказалось куда сложнее, чем забраться туда. И все-таки выкарабкаться было необходимо. Следовало только придумать — как.
Только не самым простым способом: пока будешь по кускам выползать из-под земли, тебя не то, что расстреляют в упор — нет, этого вовсе не понадобится, тебя просто возьмут под белы руки — и будут долго и обидно смеяться.
Если, разумеется, технетам свойственно смеяться. Люди бы стали.
Караульный, безусловно, меняется. Когда его сменят, как это будет происходить? Интересная и полезная информация была бы.
А что они вообще собираются предпринять? Ждать, пока он сам не вылезет? Маловероятно. Потому что всегда есть начальство, которому не терпится. Которому вынь да положь. Сей момент.
Так что наверняка есть у них планчик, как его оттуда выжить. Вытащить. Выкурить.
Выкурить? М-да… Милов даже передернулся от этой мысли. И, как бы для того, чтобы укрепить его в таком опасении, технет наверху пошевелился, сделал несколько движений — и закурил, скотина. Слабенькая тень от дымка скользнула по земле и исчезла. Вскоре пришел и запах. Но это лишь рассмешило Милова. Высшая раса, существа без страха и упрека — и вот обезьянничают, подражают людям даже и в недостатках. А это всегда вызывается ощущением своей ущербности — пусть даже неосознанным, но, несомненно, существующим.
Хотя поводов для смеха, откровенно говоря, было немного. Конечно, проще всего — выкурить. Привезти баллон, вставить шланг и нагнать газу. Против этого всякое оружие бессильно.
Так что, пожалуй, особенно рассиживаться тут не приходится. Как бы не промедлить.
Второй раз спускаться было уже легче, да и сам спуск не отвлекал теперь внимания: появился другой предмет для размышлений. На дне Милов зажег фонарик; задержав дыхание — склонился к технету. Тот все еще дышал часто-часто и поверхностно — вбирал гнилой воздух из последних сил. Жив еще. Или как это о нем правильно сказать… Что же, не обессудь, собрат по несчастью — придется распорядиться наследством, не дожидаясь, пока оно по-настоящему откроется.
Технет открыл глаза — медленно, словно со скрипом.
— Уходишь?
— Рискну…
— Постой. Я тебе еще не все сказал…
— Говори.
— Тебе теперь одному придется… в конвой. Машину водишь?
— Смотря какую… Вообще-то приходилось немало.
— Все равно. Ты иди туда. И скажи, что ты — это я. Хозяин там обо мне предупрежден. И что сможет — сделает. Надо попасть в конвой. Обязательно нужно тебе…
У него снова кончились силы, и он умолк, ожидая, пока они снова скопятся. Наконец, смог.
— Номер мой возьми…
— Как же это я его возьму, — не понял Милов, — если он выколот?
— Это наклейка. Только снимешь осторожно — чтобы не повредить. И себе наклей — точно на то же место. А свою — сорви. Ну, а уж там — как сам справишься… Автомат мой возьми, и вообще все, что тебе пригодится. Вот теперь — собирайся…
— Так ты что же — не технет? Человек?
— Какая теперь разница — кем я был?.. Не медли. Тебе надо успеть. Только придумать — как…
— Погоди, погоди…
Милов и сам не мог бы сказать — что заставило его произнести эти слова — так поспешно, словно собеседник в следующее мгновение мог куда-то исчезнуть, испариться, растаять…
— Ну, чего тебе еще? Не медли…
Но Милов уже понял, почему интуиция заставила его продолжить разговор. Интуиция оказалась умнее, чем он сам.
— Мирон…
Умиравший ответил не сразу:
— Не понял. Что — Мирон?
— Я от Лесты.
— Лесты… — повторил человек.
— Не надо играть. Некогда. Я тот, кого ждали.
— Передай мне… привет.
— Привет Мирону от Миши.
— Это ты… Как удалось найти меня?
— Я не искал. Случайность. Зачем ты здесь?
— Хотел убедиться, что шахты пусты — чтобы тебе не пришлось пробираться сюда. Но видишь, как получилось… Жаль. Тем более придется тебе сделать эту работу.
Милов кивнул.
— Выбраться будет сложно, — сказал он. — Наверху стерегут.
Мирон похрипел, потом все же выговорил:
— Тебя убьют, если полезешь просто так, наобум.
— Похоже на то. Но и здесь не лучше.
— Да.
Мирон долго кашлял, и чувствовалось — даже на это у него никаких сил уже не оставалось. Все же он заговорил снова:
— Выходить надо вдвоем — тогда один уйдет.
— С тобой, что ли?
— А больше тебе не с кем…
Милов пожал плечами. Но раздумывать не оставалось времени.
— Я полезу первым, — сказал Мирон. — Ты — за мной, в случае, если понадобится — подтолкнешь.
— Ну, а потом?
— Вылезу наружу. Он меня убьет.
— А меня, значит, вторым? Конечно, вторым — совсем не то, что первым, это ты хорошо придумал…
На иронию умиравший никак не отреагировал.
— Он меня застрелит, — повторил он. — И подойдет, чтобы посмотреть. Обязательно подойдет, не вытерпит.
— А может, он стрелять и не станет…
— тогда я просто пойду. Выстрелит.
— Или догонит — взять живым…
— Пусть догоняет. Все равно, окажется перед лазом. И ты его…
— И я его, — повторил Милов. — Но на выстрел прибегут…
— Не станут они оставлять группу в таком месте. Они ведь видели: отсюда можно вылезать только по одному. И быстро тут не вылезешь.
— А если он выстрелит, когда ты еще не успеешь выбраться? Тогда мне никак не пролезть.
— Риск, понятно. Но он увидит сразу, что я безоружен. Да и запах учует. Я думаю, что им надо кого-то живым взять…
«А ведь это, пожалуй, и верно, — подумал Милов. — И не кого-нибудь, а именно меня. Потому что специалисты на Базе сидят не глупые, Клеврец знает, что я полностью пришел в себя, и поэтому необходимо меня схватить — и заставить петь по их нотам. Соображают они и то, что в этих условиях я буду просачиваться поближе к границе. Очень правдоподобная схемочка».
— Что?.. — переспросил он, мысленно выругав себя за то, что отвлекся.
— Я говорю: какой-то свой расчет у них есть. А то бы кинули они вниз связку гранат — и никаких забот. Им же следствие еще вести надо. Не знаю, понял ли ты главное: тут ведь не о деньгах разговор, то есть не об одних деньгах: им нужен большой международный скандал с резонансом по всему миру… Ты все оценивай с этой позиции. Ты знаешь оба варианта?
— Знаю.
— Так вот: и тот, и другой… рассчитаны на скандал. База — это служба…
— Об этом я догадался.
— Но и Орланз — тоже служба, только другая. Конкурент…
— Вот оно как…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});